Кот, который читал справа налево - Страница 47

— Пойдём отсюда. — Квиллер попытался засунуть картину на место, попутно разглядывая её. Это был сказочный пейзаж, заполненный безголовыми телами и бестелыми головами. Он скривился и поспешно засунул картину в шкаф. Итак, здесь был тайник Маунтклеменса.

Квиллер просмотрел ещё несколько картин. Одна из них представляла собой набор чёрных линий на белом фоне — некоторые параллельные, некоторые пересекающиеся. Он удивленно поднял брови. Другой холст был покрыт серой краской — лишь серая краска и подпись в нижнем углу. Потом ему попалась картина с яркой пурпурной сферой на красном поле, и Квиллер почувствовал, что у него начала болеть голова.

Следующая картина, на которую упал его взгляд, вызвала особое состояние усов Квиллера. Импульсивно он спикировал на Коко, подхватил его и бросился вниз по лестнице.

Он подбежал к телефону, набрал номер, который знал наизусть.

— Зоя? Это Джим. Я нашёл здесь, в этом доме, нечто такое, что хотел бы тебе показать… Картину… Картину, которая тебя заинтересует. Мы с Коко поднялись в квартиру Маунтклеменса за подушкой, и кот привёл меня в кладовку. Он очень настаивал. Ты никогда не поверишь, что мы там нашли… Обезьяну… Картину с обезьяной!.. Ты сможешь приехать?

Вскоре подъехало такси. Поверх широких спортивных брюк и свитера Зоя набросила меховое манто. Квиллер с нетерпением ждал её. Он принёс картину с обезьяной в свою комнату и водрузил на камин.

— Это она! — воскликнула Зоя. — Это вторая половина Гиротто! Это её искал Эрл!

— Ты уверена?

— Это несомненно Гиротто, его стиль невозможно не узнать. И тот же самый жёлто—зелёный фон! К тому же разве ты не видишь — кусочек одежды балерины на правой кромке картины!

Они смотрели на холст, пытаясь ввести в логические рамки свой мысленный хаос.

— И если это пропавшая половина…

— Что это означает?

Зоя внезапно побледнела. Она села и прикусила нижнюю губу. В Эрле Ламбрете эту манерность Квиллер находил неприятной. У Зои же получалось трогательно. Она медленно произнесла; — Маунтклеменс знал, что Эрл охотится за этой обезьяной. Он был одним из тех, кто хотел купить балерину. И неудивительно: он нашёл обезьяну!

Квиллер начал нервно теребить усы ногтем большого пальца. Он спрашивал себя, мог ли Маунтклеменс убить Эрла Ламбрета, для того чтобы завладеть балериной. И если это было так, зачем он оставил картину в доме? Может, он забыл, что убрал её в кладовку?

Усы Квиллера дрогнули. Он вспомнил сплетню об отношениях Зои и Маунтклеменса.

Зоя напряжённо смотрела на свои руки, плотно зажатые между коленями. Словно почувствовав вопрос во взгляде Квиллера, она подняла глаза и внезапно вскрикнула:

— Я презирала его! Я презирала его!

Квиллер терпеливо и сочувственно ждал.

— Он был высокомерный, скупой, властный человек, — продолжала Зоя. — Я ненавидела Маунтклеменса и тем не менее была вынуждена потакать ему по ряду причин.

— По каким причинам?

— Разве ты не знаешь? Как критик он благосклонно относился к моим картинам. Если бы я разозлила его, он мог бы разрушить мою карьеру, и не только мою, но и Эрла тоже! Что я могла сделать? Я флиртовала — осмотрительно, как мне казалось. Потому что это было то, во что Маунтклеменс хотел играть. — Зоя возбужденно теребила сумочку. — И потом ему пришла в голову мысль, что я должна оставить Эрла и уехать с ним.

— И как ты вышла из этого положения?

— Это был тонкий маневр, поверь! Я сказала или намекнула, что хотела бы принять его предложение, но старомодное чувство верности привязывает меня к мужу. Какой поступок! Я чувствовала себя как героиня немого фильма!

— И это решило проблему?

— К сожалению, нет. Он продолжал свои атаки, и меня засасывало всё глубже и глубже. Это был какой-то кошмар! Я жила в постоянном напряжении от вынужденной лжи.

— Твой муж не знал о том, что происходит?

Зоя вздохнула:

— В течение долгого времени он и не подозревал. Эрл был так погружен в свои собственные проблемы, что оставался слеп и глух ко всему окружающему. Но случайно до него дошли слухи, последовала ужасная сцена. В конце концов я убедила его, что попала в отвратительное положение поневоле.

Зоя снова начала нервно открывать и закрывать сумочку. Запинаясь, она сказала:

— Знаешь, Эрл, кажется, цеплялся за меня, несмотря на то что мы не были больше близки, — надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Когда я решила выйти за него замуж, Эрл вцепился в меня, потому что мне везло в жизни. А он родился неудачником. Его единственным достижением была счастливая случайность — находка половины Гиротто, единственная цель — найти вторую половину картины и разбогатеть

— Маунтклеменс мог убить твоего мужа?

Зоя беспомощно посмотрела на него:

— Не знаю. Просто не знаю. Он не сделал бы столь решительного шага, чтобы получить меня. В этом я уверена! Он не был способен на такую страстную любовь. Но он мог бы пойти на это, чтобы получить меня в придачу ко второй половине Гиротто.

«Неплохая компенсация за убийство», — подумал Квиллер.

Вслух он заметил:

— Маунтклеменс питал страсть к искусству.

— Только как к форме богатства. Чтобы собирать и копить. Он не делился тем, чем владел. Он даже не хотел, чтобы люди знали о его невероятных сокровищах.

— На какие деньги он приобретал всё это? Определенно не за гонорары, получаемые в «Прибое».

Зоя оставила его вопрос без ответа. Она, казалось, вжалась в стул.